Вот сижу я, жую кусочек мясца, что был очень вежливо одолжен из офицерских запасов, (Армин, я уже говорила тебе, что ты просто потрясающий человек и самый лучший друг?..) и думаю. Вот всё о том же вечере думаю - как-то он не хочет у меня из головы уходить совсем.
Обнимать Бертольда - сплошное удовольствие. Особенно после того, как он сказал, что совсем не против общаться со мной. Дневник, милый, знаешь, вчера я узнала, что даже парни могут трепетать как юные испуганные девы. Во всяком случае, я просто уже не знаю, как объяснить ту дрожь Бертольда - на улице было не настолько холодно, чтобы его так лихорадило. Надеюсь, я не сжала его слишком сильно... не хочу хвалиться, но мне в детстве даже удавалось вместе с папкой раскрывать медвежьи капканы! В общем, будет очень обидно, если окажется, что у него из-за моей излишней эмоциональности прибавилось синяков. Я правда очень расстроюсь, ведь совсем не хочу ему никак навредить.
Но хочу вернуться к тому, что писала выше - обнимать Бертольда здорово, но как-то необычно. Вот обнимаю я Райнера и вообще ничего. Ну, как ничего? Огромная такая махина на тебя наваливается, воздух из лёгких выбивает, может ещё волосы все так растрепать, что они потом весь день торчком стоять будут и никак их не пригладишь. Но я никогда на него не злюсь и всегда знаю, что он не со зла. Даже если слишком сильно и грубо обнимает - ему просто силу рассчитать сложно. Или, допустим, когда я обнимаю Конни, что бывает вообще очень редко, то как-то тоже ничего. То есть, так же как с Райнером. Я ничего такого вот особенного не ощущаю. Было, правда, один раз - Конни тогда кошмары снились. Это сразу после Троста было - нам всем очень плохо пришлось тогда. Вот, значит, ночью Конни и пришёл ко мне - в обнимку спали. Не знаю, я тогда ощущала себя старшей сестрой, которая будто защищает своего испуганно младшего брата от ночных монстров. Да и самой спокойней как-то стало. Вот что-то такое.
А здесь ведь что-то совсем иное. Ну, как сказал бы Армин - кардинально иное. Это довольно сложно объяснить, но скажу так, что я первый раз в жизни стала прислушиваться к биению сердца человека и его дыханию просто потому, что мне нравился этот звук, а не потому, что я хотела что-то узнать об этом человеке. Вот, допустим, когда охотишься за каким-либо зверем, долго преследуешь его очень, уже понимаешь, что и ты, и он измотан, то слушаешь то, насколько часто он дышит, стараешься ощутить, как бьётся под шкурой его сердце - это важно, чтобы правильно оценить ситуацию и подгадать момент, когда стоит нанести удар. Тут же совсем иначе получается. Я просто зарылась в его куртку, потому что хотела так. Закусила до боли нижнюю губу, чтобы вконец не разреветься как избалованная размазня и только сильнее вжалась в несчастного Бертольда, вслушиваясь в то, как в огромной грудной клетке заходится в истерике такое же большое сердце. Наверное, я всё же очень сильно его напугала, но отпускать тоже совсем не хотелось. Да, если честно, не больно-то он и сопротивлялся. Вот так мы и стояли как два придурка посреди этого заснеженного поля. Снежинки медленно падали, забирались мне за воротник, где-то далеко в жилом корпусе уже слышались чьи-то голоса, потихоньку начинал подниматься ветер... А мы всё стояли. Он - ловил ртом воздух и не знал куда себя вообще деть, вылупил глаза как испуганный лось и дико вращал ими, я - прилипла к нему как улитка присасывается к камню и "отлипать" даже не думала. Но, когда вот так дальше обниматься было уже просто неудобно, я наконец-то отпустила Бертольда.
- Ты, в общем... просто спасибо тебе, что ты у нас есть. Это правда здорово, - сказала я тогда и слегка стукнула его кулаком в плечо, как бы пытаясь показать, что мы на равных и нечего тут стесняться. Но, видимо, на Бертольда это подействовало явно не так, как мне хотелось. Он словно корни пустил и, ничего не говоря, дальше продолжал таращиться на меня, откровенно не понимая, что я с ним такого сделала. В итоге, я выдавила какое-то убогое "прости меня" и, даже не оглядываясь, припустила в сторону казарм.
Вот и всё, что я запомнила с того вечера. Наконец-то выложила всё сюда. Надо будет со свежей головой всё это разом перечитать. Эх, надеюсь, Бертольд на меня после этой моей выходки не обижается и не злится. Наверное, не всем людям нравится, когда их обнимают.
Обнимать Бертольда - сплошное удовольствие. Особенно после того, как он сказал, что совсем не против общаться со мной. Дневник, милый, знаешь, вчера я узнала, что даже парни могут трепетать как юные испуганные девы. Во всяком случае, я просто уже не знаю, как объяснить ту дрожь Бертольда - на улице было не настолько холодно, чтобы его так лихорадило. Надеюсь, я не сжала его слишком сильно... не хочу хвалиться, но мне в детстве даже удавалось вместе с папкой раскрывать медвежьи капканы! В общем, будет очень обидно, если окажется, что у него из-за моей излишней эмоциональности прибавилось синяков. Я правда очень расстроюсь, ведь совсем не хочу ему никак навредить.
Но хочу вернуться к тому, что писала выше - обнимать Бертольда здорово, но как-то необычно. Вот обнимаю я Райнера и вообще ничего. Ну, как ничего? Огромная такая махина на тебя наваливается, воздух из лёгких выбивает, может ещё волосы все так растрепать, что они потом весь день торчком стоять будут и никак их не пригладишь. Но я никогда на него не злюсь и всегда знаю, что он не со зла. Даже если слишком сильно и грубо обнимает - ему просто силу рассчитать сложно. Или, допустим, когда я обнимаю Конни, что бывает вообще очень редко, то как-то тоже ничего. То есть, так же как с Райнером. Я ничего такого вот особенного не ощущаю. Было, правда, один раз - Конни тогда кошмары снились. Это сразу после Троста было - нам всем очень плохо пришлось тогда. Вот, значит, ночью Конни и пришёл ко мне - в обнимку спали. Не знаю, я тогда ощущала себя старшей сестрой, которая будто защищает своего испуганно младшего брата от ночных монстров. Да и самой спокойней как-то стало. Вот что-то такое.
А здесь ведь что-то совсем иное. Ну, как сказал бы Армин - кардинально иное. Это довольно сложно объяснить, но скажу так, что я первый раз в жизни стала прислушиваться к биению сердца человека и его дыханию просто потому, что мне нравился этот звук, а не потому, что я хотела что-то узнать об этом человеке. Вот, допустим, когда охотишься за каким-либо зверем, долго преследуешь его очень, уже понимаешь, что и ты, и он измотан, то слушаешь то, насколько часто он дышит, стараешься ощутить, как бьётся под шкурой его сердце - это важно, чтобы правильно оценить ситуацию и подгадать момент, когда стоит нанести удар. Тут же совсем иначе получается. Я просто зарылась в его куртку, потому что хотела так. Закусила до боли нижнюю губу, чтобы вконец не разреветься как избалованная размазня и только сильнее вжалась в несчастного Бертольда, вслушиваясь в то, как в огромной грудной клетке заходится в истерике такое же большое сердце. Наверное, я всё же очень сильно его напугала, но отпускать тоже совсем не хотелось. Да, если честно, не больно-то он и сопротивлялся. Вот так мы и стояли как два придурка посреди этого заснеженного поля. Снежинки медленно падали, забирались мне за воротник, где-то далеко в жилом корпусе уже слышались чьи-то голоса, потихоньку начинал подниматься ветер... А мы всё стояли. Он - ловил ртом воздух и не знал куда себя вообще деть, вылупил глаза как испуганный лось и дико вращал ими, я - прилипла к нему как улитка присасывается к камню и "отлипать" даже не думала. Но, когда вот так дальше обниматься было уже просто неудобно, я наконец-то отпустила Бертольда.
- Ты, в общем... просто спасибо тебе, что ты у нас есть. Это правда здорово, - сказала я тогда и слегка стукнула его кулаком в плечо, как бы пытаясь показать, что мы на равных и нечего тут стесняться. Но, видимо, на Бертольда это подействовало явно не так, как мне хотелось. Он словно корни пустил и, ничего не говоря, дальше продолжал таращиться на меня, откровенно не понимая, что я с ним такого сделала. В итоге, я выдавила какое-то убогое "прости меня" и, даже не оглядываясь, припустила в сторону казарм.
Вот и всё, что я запомнила с того вечера. Наконец-то выложила всё сюда. Надо будет со свежей головой всё это разом перечитать. Эх, надеюсь, Бертольд на меня после этой моей выходки не обижается и не злится. Наверное, не всем людям нравится, когда их обнимают.
-
-
23.12.2013 в 11:39